Ничто так не нервирует религиозных людей, как секс, по крайней мере нерегулируемый секс. Поскольку каждая религия имеет собственные установки на этот счет, люди, принадлежащие к разным вероисповеданиям, нервничают по разным поводам. Но большинство из них разделяет мнение, что секс входит в компетенцию религии, и полагаются на священников, старейшин (или шаманов) в определении того, когда секс является священным, а когда - профаническим. Поскольку эти люди чаще всего стоят на страже "эстеблишмента", устанавливаемые ими правила обычно более благоприятны для старых, чем для молодых, и скорее для лиц, занимающих ответственные посты, чем для обычных людей.

И среди верующих, и среди неверующих есть люди, которые рассматривают всякий секс как священный. И каждый человек должен иметь тайное место для священных вещей, иначе его ум превращается в прах, и он движется к смерти. Но есть и такие люди, которые считают всякий секс нечестивым; к ним относятся разного рода фанатики вроде русских скопцов, которые кастрировали себя в залог доброй веры. Несколько отличаются от них люди, которые превращают в дело жизни профанирование всего, что другие считают священным. Они могут быть организованы в ведьмовские группы или просто разгуливать в общественных местах в свитерах фасона "плевать на вас на всех".

С определенной точки зрения секс может быть честным, а может быть мошенническим.

Это зависит от контракта или взаимопонимания между партнерами. Если они пришли к ясному пониманию и придерживаются его, то секс - честный. Если же имеет место подкуп или шантаж, эксплуатация, обман или скрытые мотивы, то в той мере, в какой это наличествует, - секс оказывается мошенническим. Следовательно, даже если кажется, что есть ясное понимание, то использование слабостей другого это мошенничество, так как здесь присутствует элемент шантажа или обмана. Например, соблазнение ребенка сладостями в обмен на секс - это мошенничество: даже если ребенок соглашается на это, он подвергается эксплуатации, так как он не знает, во что вовлекается, и какими могут быть последствия. Эта оценка соответствует юридическому понятию контракта: простого согласия недостаточно, это должно быть "информированное" согласие.

Священники, практикующие трансакционный анализ, различают как священный и нечестивый, так и честный и мошеннический секс. Если попытаться свести эти различия воедино, то можно сказать, что всякий мошеннический секс - профанический, нечестивый. С другой стороны, не всякий честный секс можно считать священным, и здесь эти подходы различаются.

Существует сильная тенденция приравнивать святость к напыщенной торжественности. Если нечто забавно и приятно, оно уже не может быть священным. Если кто-то смеется, он профанирует, чуть ли не оскверняет это. Я не думаю, что какое-либо из этих предположений верно. Если секс может быть священным, то смех и забава, будучи счастливыми человеческими чувствами, также святы.

В цивилизованных странах, как и повсюду, секс часто более свят, чем человеческая жизнь. Так, в Техасе человек может быть по закону убит даже за такие сексуальные правонарушения, при которых не применялось насилия. Вообще говоря считается правильным во время войны убивать как можно больше людей, если это указано соответствующей инстанцией. Но найдется ли кто-либо, кто смог бы санкционировать взрыв сексуальной радости?

В мирной жизни боевой клич "Лучше смерть, чем секс" находит наиболее злополучное применение в американской тюремной системе. Двести тысяч обитателей тюрем штатов и федеральных тюрем полностью лишены нормальных сексуальных отношений. Поэтому эти мужчины и женщины, в большинстве своем сильные и энергичные люди, используют для эмоционального выражения гомосексуальность и убийство. Но никто до сих пор не решился предложить хотя бы тем, кто состоит в законном браке, получать сексуальное удовлетворение с законными супругами, дав тем самым какую-то возможность соблюдения приличии (правда, недавно в этом отношении появилось несколько исключений).