Колюшка ближе к переживанию мук Тантала, чем какое-либо другое существо, кроме разве что голодного человека. Но голодные люди - жертвы чисто человеческой истории, которую они сами могут менять и меняют, в то время как колюшка - беспомощная невинная жертва космической силы, с которой рыбка ничего не может поделать, своего рода Чарли Чаплин эволюции, жертва одновременно смешная и печальная в своем ожидании еды, которая уплывает как раз тогда, когда, наконец, появляется возможность ее съесть.
Для курицы приманка прохладный объект, который обещает охладить ее пылающую грудь. Обещание выполняется, но откуда же вдруг появляются цыплята? "Только вас и ждали!" - говорит высидевшая их курица, но ничему из этого не научается и повторяет этот опыт снова и снова. Голодного самца колюшки привлекает предполагаемая пища, но это обещание не сбывается. Куда же деваются эти мальки как раз тогда, когда наконец можно раскрыть рот? Разочарованный папочка может лишь воскликнуть: "Почему это всегда со мной случается?"
Выше на шкале эволюции, не так далеко от человеческой расы, расположена еще одна шутка Природы, на сей раз определяемая частично биологией и железами, частично выбором самого играющего. Это музыкальная комедия, разыгрываемая тюленями в брачный сезон. Первыми приходят самцы, которые собираются па любимой скале или участке берега. Они выказывают свои притязания шумными вспышками ярости и кровавыми битвами, в результате которых сильнейший получает лучший участок территории. Месяцем позже появляются самки - "телки", как их называют, что мало соответствует их грациозности. Каждая самка выбирает себе тюленя или силой приводится в его гарем. Увы, в результате некоторые сильные и смелые самцы получают больше, чем им следовало бы по справедливости, разгораются новые битвы, в которых одинокие самцы пытаются отбить пару самок для себя. В конце концов слабейшие изгоняются и вынуждены оставаться холостяками.
Интересно, что все самки беременны с прошлого года; они проводят месяц или два на этой брачной территории, прежде чем родить, наблюдая бои. Вскоре после того, как они родят, они забирают детей в воду, чтобы научить их плавать. Пока они там, победители-самцы должны оставаться на берегу, охраняя свои территории. У холостяков же нет территорий, которые нужно было бы охранять, так что они подплывают к самкам в эту своеобразную школу для молодняка. Таким образом в конце концов холостяки получают свое, в то время как старым сильным тюленям приходится оставаться на берегу, охраняя свои владения. Вот как это происходит у тюленей; многие человеческие романы обходятся более скудным материалом, чем этот.
Высшие приматы также, по-видимому, не чужды классике. Орангутанги пришли прямо из "Камасутры"; их половая жизнь осуществляется в позах висения на деревьях. Они способны выдумать больше акробатических поз, чем целый полк индуистских философов. Бабуины более романтичны, сочетая в себе тюленей и нечто от Флобера или Стендаля. Большой самец имеет свой гарем, оставляя значительное число молодых самцов без возможности производить потомство. Эти холостяки поджидают па краю территории, и когда большой самец отвлекается чем-то иным, эти Паппьо делают знаки его наложницам; наложница охотно готова пойти с ним, и если самец-хозяин не вмешивается, природа берет свое, а потом любовники расстаются, довольные друг другом. Если же самец-хозяин появляется и застает их, самка мгновенно совершает двойное сальто. Она бросается на землю, производит ужасный шум, в негодовании указывает на своего Ромео, как бы крича: "Эта обезьяна меня изнасиловала!" Самец-хозяин восклицает: "Вот оно что!", - и бежит за обидчиком, который убегает от него по всей лощине. Это оставляет гарем совершенно открытым, и та же самка начинает игру "Насилие!", выбирая другого холостяка, ждущего в чаще, приближаясь к нему и удовлетворяя свои желания".
Биологическое значение этих гаремных сцен у тюленей и бабуинов состоит в том, чтобы распространять гены. Это создает разнообразие в эволюции и таким образом служит полезной цели. Может быть, человеческая раса возникла как раз потому, что наши предшественники-человекообразные играли в "Насилие!" или "Поторопись, пока он бесится". Не следует принижать значение этих обезьяньих забав; если бы их не было, нас тоже могло бы не быть.
|
Sex-новости
